Диалог четырёх поколений

Подростки — люди очень сложные и заковыристые. Как говорит моя мама «люди без кожи». Взросление, я думаю, даётся каждому очень непросто: все чего-то от тебя хотят, не всегда спрашивая, что ты при этом хочешь. 

Тяжело справляться с будничными проблемами, а ещё тяжелее — с самим собой.  Самое главное понимать, что ты не первый, кто с этим сталкивается.  

Моё интервью — это диалог поколений. Мои собеседники — моя мама, бабушка и прабабушка — делятся своими мечтами и страхами, надеждами и сожалениями. Мне сейчас семнадцать лет, и моя жизнь полна неопределенности и боязни будущего. 

Разговор со взрослыми членами моей семьи был очень важен для меня: я узнала, как мои родные люди справлялись с такими же, как и у меня, проблемами в очень разное время и в очень разных условиях.

Моя прабабушка — Лилия Ивановна Казаценва. Сейчас ей 97 лет, а 17 исполнилось в  1942 году. Её юность была далеко не беззаботной. Ей очень рано пришлось повзрослеть и взять на себя большую ответственность. Прабабушка из-за войны не смогла получить высшее образование: пошла служить, а потом всю жизнь проработала железнодорожником.

Моя бабушка — Галина Александровна Сметанина — отметила 17-летие в 1973 году. Её взросление выпало на неспокойные годы «холодной войны». А большую часть своей жизни, как настоящий гражданин своей страны, она работала инженером на оружейном заводе.

Моя мама — Евгения Георгиевна Никитина. Ей стукнуло семнадцать в 2000 году. На заре нового тысячелетия перед ней открывалось множество горизонтов, и она выбрала профессию журналиста. Благодаря современному и изменчивому миру она ещё несколько раз меняла специальность — теперь она работает в брендинге и преподает литературу.

Каждой из моих героинь я задавала одинаковые вопросы. 

— Ты помнишь себя в свои семнадцать лет?

Лилия Ивановна: — Ну как не помню? Меня тогда взяли в армию. Не успела я устроиться на работу, как меня призвали. Сразу на поезд до Москвы, а через месяц — отправили в Харьковскую область, которую только что освободили. Я служила в НКГБ.

Галина Александровна: — Конечно, помню. Я училась в десятом классе, поступала в институт. 18 мне исполнилось уже на 1-м курсе.

Евгения Георгиевна: — Я очень хорошо помню себя в свои семнадцать: что я думала и чувствовала. Это для меня был очень важный возраст, в котором моя жизнь сильно изменилась. Я закончила школу, поступила учиться туда, куда я мечтала поступить — на журфак. Поэтому это лето навсегда осталось в моей памяти.

— О чём ты тогда мечтала?

Л. И.: — Я в армию шла. О чем можно было мечтать? Думала, куда меня повезут, где я буду. О победе мы всегда мечтали, но тогда было ещё далеко до окончания войны. Наверное, моя самая большая мечта тогда — встретиться с мамой и вернуться из армии.

Г. А.: — Будущее было для меня очень простым и понятным. Я определенно знала, что поступлю в институт. Но я не помню, чтобы у меня была какая-то особенная цель или мечта. Всё было хорошо. Я тогда катилась по накатанным рельсам, на которые меня поставили родители. И я двигалась по ним. Даже о любви — большой и светлой — я не мечтала, потому что она у меня уже была.

Е. Г.: — Я мечтала о карьере журналиста. О том, что я буду одним из самых известных и уважаемых журналистов, что стану главным редактором  и добьюсь многих высот в жизни. Хотела сделать что-то великое, грандиозное, важное.

— Как ты представляла своё будущее?

Л. И.: — Будущее тогда казалось очень туманным. До армии планировала учиться — я поступила в медицинскую академию. Но война спутала все планы. 

Я закончила школу в июне, а в ноябре меня взяли в армию. А после армии мне было уже двадцать два года — куда уж мне учиться. Как любая девушка мечтала о семье, встретить хорошего человека. Тогда же с этим очень трудно было. Ребят моего возраста или чуть старше всех поубивали.

Г. А.: — По образцу своих родителей: получу профессию, создам семью, выйду замуж, будут дети, буду работать и жить, как мои родители. Дружно, в согласии.

Е. Г.: — Я представляла, что я буду жить в большом городе, в красивой большой квартире, у меня будет дочка. Что я буду счастливая, реализованная, добьюсь всего, чего я хочу. И уже лет в 35 у меня будет все очень хорошо. Дальше я себя как-то плохо представляла.

— Сбылись ли твои мечты?

Л. И.: — Сбылись, как не сбылись-то. Встретила я очень хорошего человека. Семья получилась очень хорошая. Мы поженились, а через два года муж поступил в институт на техника-железнодорожника. Мы поехали с ним вместе в другой город, но потом я уехала, потому что ждала ребёнка. Саша приехал через 2 месяца после рождения нашей дочки. Устроился на работу, а я пока сидела дома, потому что ни яслей, ни садиков тогда не было.

Г. А.: — Сбылись, в основном. Ясности, которая была в у меня в юности, не стало, когда развалился Советский Союз. Общество начало расслаиваться на бедных, средних, богатых и очень богатых. 

И вот тогда у людей появились мечты — потребительские. До этого не было желания заработать больше денег, потому что все в Советском Союзе жили одинаково. По крайней мере, на моих глазах. Все жили ровненько, всем вроде хватало. 

Были какие-то мечты, но мы над ними смеялись. Например, машина, дача, шуба. Мы ж такие были продвинутые — нам было смешно о таком мечтать. 

Но и высоких комсомольских мечт — уехать на стройку века, на какой-нибудь край света и что-нибудь там создать — у меня тоже не было. Я была приземлённая.

Е. Г.: — Отчасти да, то есть я не скажу, что моя жизнь не удалась. Она просто видоизменилась. У меня тоже есть дочь и я стала главным редактором. Я много чего добилась из того, о чем мечтала. 

Просто жизнь преподносит разные сюрпризы. И они часто очень приятные. Поэтому, мне кажется, что полностью спланировать свое будущее нельзя. Это было бы скучно. Очень круто, что в жизни всё получается не так, как ты себе представляешь.

— Чего ты боялась в 17 лет?

Л. И.: — Солдаты тогда писали письма домой, что в лесах появились бандеровские банды. Боялись их, потому что ночью на улицах были только военные. Но я была молодая, а в молодости думаешь о таком мало думаешь. Больших и глобальных страхов точно не было.

Г. А.: — Я боялась войны. Мне даже страшный сон снился время от времени, что случился ядерный взрыв. Мы были напуганы советской пропагандой. Когда мне снился этот сон, в котором я видела ядерный гриб, то думала: всё, это конец. Я боялась глобальных катастроф. Благодаря моим родителям каких-то страхов в повседневной жизни у меня не было. Мама надо мной распустила свои крылья, и я жила в уверенности, что у меня всё будет хорошо.

Е. Г.: — Ничего. Это было время бесстрашия, настолько был силён интерес перед будущим. Так сильно хотелось жить, что казалось — вся жизнь лежит перед тобой. И это так интересно. Мне хотелось жить, жить и жить. Страхи появились позже, когда я столкнулась с реальной жизнью. А в семнадцать был момент какого-то взлёта. 

— Какой был самый счастливый момент в твоей жизни?

Л. И.: — Когда родилась моя первая дочь. Она родилась в мае, а муж приехал в июле. Это был самый счастливый момент, когда муж увидел дочь. И я была тогда самая счастливая.

Г. А.: — Моя первая любовь. Мне нравился мальчик ещё с четырнадцати лет. Мы учились в одном классе. Он был недосягаем для меня, потому что был очень хороший, а я такой серой мышкой. Но в шестнадцать лет написал мне письмо, что хотел бы со мной дружить, встречаться. Осознание того, что то, о чём я думала, сбылось — было каким-то феерическим счастьем. То, что казалось мне немыслимым, вдруг взяло и сбылось. Без моих малейших для этого усилий. Вдруг всё сошлось. И мы начали встречаться.

Е. Г.: —  Я, наверное, скажу сейчас самую банальную вещь, но самое большое счастье — это когда у тебя рождаются дети. И ты узнаёшь, что в мире существует такая любовь. Это очень счастливые моменты.

А ещё счастье, когда ты добиваешься успеха, к которому очень долго идёшь. Точка, в которой сходятся все твои мечты. Когда ты стоишь на сцене и тебе вручают грамоту за профессиональные успехи, когда ты держишь первый номер журнала, который ты делала, когда к тебе приходит первый человек на консультацию и благодарит тебя за это. Их очень много — этих счастливых моментов. 

— О чём ты жалеешь?

Л. И.: —  Я жалею о том, что я не переоформила документы для получения льгот участникам войны. Льгот у меня нет. Вот об этом я очень жалею. Я бы получала деньги и всем бы помогала. Но этого не случилось.

Г. А.: — Я жалею о том, что не уехала учиться в более серьезное учебное заведение. Что не получила то образование, которое дало бы мне возможность делать карьеру. Но сразу я этого не поняла — как раз из-за этого мальчика. Он был со мной рядом — и я никуда не рвалась. 

У меня была возможность поступить, как мои одноклассники, и в Москву, и в Ленинград. И специальность я получила не ту: хотела гуманитарную, а получила инженерную. Я жалею о том, что стала не тем, кем могла бы реально стать в профессиональной сфере.

Е. Г.: — Я жалею о том, что мало думала о своем здоровье. Когда-то казалось, что это неисчерпаемый ресурс, которым вообще не стоит заниматься. Это, наверное, свойственно всем в юности. 

Мне бы хотелось сейчас сказать себе прежней: здоровье это то, на что ты потом будешь тратить столько сил, денег и времени. Может быть стоит подумать о нём в семнадцать лет?

Когда проходит много лет, ты смотришь на события в жизни, казавшиеся большой ошибкой, и понимаешь: всё в лучшему. Жизнь мудрая. Есть такая фраза: «Все испытания, которые даются человеку, всегда ему по силам». Значит, было важно пройти, ошибиться, обжечься, для того чтобы сейчас стать более сильным, мудрым и почувствовать себя более счастливым. Поэтому больше я ни о чём не жалею. 

— Что бы ты посоветовала тем, кому сейчас семнадцать?

Л. И.: — Учиться, учиться и ещё раз учиться. И любить свою Родину, особенно в такое непростое для неё время.

Г. А.: — Думать больше, делать выводы и стараться выруливать согласно этим выводам. Иметь каплю мудрости, чтобы не биться в закрытые двери. Чётко ставить цель, идти к ней по возможности. Но если перед тобой ставят стенку, не пытаться пробить её головой. Я верю в то, что дорога уже определена, и если она твоя, то двери откроют.

Е. Г.: — Наверное, не бояться будущего так сильно, даже сейчас, когда оно очень неопределенное. Всегда надо помнить, что твоя жизнь поменяется ещё очень много раз. 

И самое главное — не терять гибкости, уметь адаптироваться в разных ситуациях. Не терять веру в себя, не унывать, а помнить, что в любом случае выход найдется. 

У жизни приготовлен для нас совершенно необыкновенный сценарий. Поэтому мы не должны сравнивать себя с другими, не должны думать, что есть шаблон чего-то правильного и неправильного. 

Человек всегда может оставаться самим собой, быть счастливым и найти свой собственный интересный путь, который приведет его к успеху.

Варвара Никитина, г. Ижевск (Удмуртия, Россия)